Завтра вставать рано-рано, а я всё ещё тут сижу. Читаю чужие тексты и вычёркиваю свои. Напоминаю себе писателя-неудачника из кино. Бесконечно много бумаги скомкано летит в корзину. Всё скомкано. Мысли, слова. С трудом изъясняюсь на понятном и общепринятом языке, с трудом мыслю о существующих вещах. Столько дел, всё сделала до половины и подвесила в безвременьи досыхать. Столько идей висит там же и так же.
Завтра я стану человеком, или останусь деревянным мальчиком? Букварь куплен, курточка красива и дорога через поле проложена.
Старый добрый сверчок советует никуда не дёргаться, но я уже против и привыкаю к другому. Другое привыкает ко мне и ластится подслеповатым котом.
Как обычно, сижу перед пустым полем ввода и не того. Буквы рассыпаются, набираются в предложение, набиваются в абзац, и я их стираю. Хочется записать уже эти выходные, а начало спряталось от меня и молчит. Зато еда взывает круглые сутки и сразу же бросает на подушку. Хочется посетовать на старость и дряхлость, но упорно борюсь со сном в фотошопе и рисую баннеры. Как поставится аудишн пойду склею пару дорожек и, возможно, уже лягу дадада, но сперва поем.
Стёрла занудное перечисление событий
Всё было клёво х) В пятницу мы бурно встретились, потом встретились ещё раз, отлично посидели, обсудили канон/фанон/сценарий мюзикла/чтотамещё, посмотрели на гексли, погуляли по Москве, попели песни. Конечно же я засиделась и осталась ночевать, раз уж такой вариант мне предложили ещё в середине недели)) На субботу планировалась поездка в магазин и проводы меня домой, но! В ночь пятницы вспомнилось, что человека звали на день Рождения мистера Снейпа, на сходочку в клуб. Хммм.. Мне кажется, или кто-то остаётся? Договорились на воскресенье съездить ещё раз к человеку с мюзиклом, посмотреть на репетицию не мюзикла и пообсуждать всякое по теме.
День Рождения. Тыщу лет не была в клубах. Вот как-то. Последние пьяные танцы под огнями были на пляжной дискотеке пару лет назад. А вот в клубах вообще не помню, когда же. Отлично было, надо чаще! Встретила пару людей, которых никак не должна была, с которыми не виделась ооочень давно. Но вот внезапно. Все были очень рады, прекрасны и всё равно внезапны как же так то вапще Получила приглашение на вотужевэтусубботу сходочку по фандому. Очень милое приглашение от очень милой девушки. Которая очень мило делает комплименты и улыбается. Понятно уже, да? У меня передозировка милоты и разве я могу отказать? По дороге к дому было тепло, весело и порван пуховик. Красиво порван. Широким таким клоком. Видимо к обновкам
Ночь. Зачем спать, когда спать? Четыре фильма канона ждут меня. Хорошо, что не книги, книги я бы точно не успела Поспала двадцать минут последнего фильма, проснулась на титрах, пошла в душ. Из душа послушала загадочные крики прекрасной девушки и,так и не обсохнув, помчалась выяснять. Любопытство гнало меня и гнало Что было?) Душераздирающие подробности проблем современного поколения, мускулинности и любви к чтению. Вопросы кто и как может работать оракулом, а кому пора ножницами чик и в кассандры. Вопщем всё то, что вам необходимо утром
По дороге на репетицию заскочить отдать подарок и познакомиться с тремя задорными балбесами было отлично) Поблуждать под дождём и таки найти дорогу. Забраться с ногами в тёплое сухое кресло и пить чай. Слушать гитары со скрипкой и красивый голос.
А потом много разговоров по делу и вокруг. Мюзиклы, стихи, атмосфера, соционика.. Опс. Немного из другого списка, но с ней было весьма хорошо Потом пришла ещё девочка с текстом и нас стало больше. Мы слушали уже готовые песни под гитару, придумывали что куда вставить, я пыталась писать слова в блокнот и ела печенье с шоколадом. А потом что? А потом я немного засиделась, хоть меня и предупреждали (я помню, да). В итоге мы остались ночевать вот прям тут. Долго сидели на кухне и весьма лампово общались. Совершенно неожиданно получила по скайпу предложение забрать меня на машине с полпути, что мне весьма понравилось. Рваный сон под утро, лампу и редкое бормотание.
Выход в семь утра внезапно оказался лёгким. На улице было влажно и тепло. В метро, после пересадки, даже удалось сесть. Маршрутка до. подошла через 10 минут. На месте встретили с тёплой машиной и прокатили по нужным ремонтным магазинам.
Выходные были чуть дольше, чем я рассчитывала Но офигенными. Много нового, очень много приятных людей, бездна позитива
Если прошлое стучит в тебя, развернись и постучи в прошлое)
Это была хорошая мысль, хороший день и радостные моменты. Как же я скучала, как же мы все скучали. Волнительно до дрожи в кончиках пальцев, нервно до путанных мыслей и прекрасно от бесконечной улыбки, которая держалась ещё несколько часов. Сколько же эмоций, как это здорово)
Плохой мыслью было идти вечером к другу за пофоткать ещё этих мягких французских. В это предутреннее время мы так ничего и не сфотографировали, зато уже который час перетираем пожизнёвку, на меня орут и поливают такой кучей эмоций, что даже я устала.
Я понимаю, что у него наболело и накипело, но сколько же можно то. Тяжёлые последние года во всех подробностях, скандалах и интригах, в лицах и с полным накалом. И как его достали те и те. И вот эти, пожалуй, тоже.
И по десятому кругу, о да.
А завтра вставать рано, куча дел, а потом в Москву ехать.
Что-то я тут посидела, подумала. После предыдущего поста. Много подумала. И как-то так получается, что сама не понимаю. А отчего это я просто тихо себе хочу? Пойду и я повоскрешаю. Завтра же. Какой там инвентарь требуется? Молитвенник, распятие, святая вода? Не, это на изгнание. Кровь девственниц, череп козла, пара оргий? Не помню.
Очень странный какой-то бум на людей из прошлого. Скайп всё больше и больше пополняется старыми новыми контактами. Много тех, с кем никогда и не общались по интернету. Много тех, с кем никогда не общались иначе. Зачем-то все решили позвонить, написать, встретить. Воскресить своё прошлое во мне. Не знаю, зачем. Но понимаю.
Сегодня утром я сбежала из сна. Тяжёлого, тягучего, кошмарного. В котором я никак не могла спасти, спастись и снова по кругу.
Отсутствие связного рассказа.Столько людей, целый поезд людей, целый дом людей и временнАя путаница. Прячемся прячемся, я приду за тобой, просто доживи. Я не приду за тобой, уже нет. Сколько времени спустя я смогу выйти из этой комнаты? Сколько часов назад я умерла от его скальпеля? Протяни мне руку и сбежим вместе, спрячемся за холмом от поезда, смотри сколько знакомых. Тссс, мы будем притворяться как они, смеяться и не смотреть на стрелки часов, видишь день закончился, уже ночь и никто не спит, никто не будет спать. Горячечный бред и плывущая картинка. Милые дачные домики твоего заключения. Я прячусь от поезда, мне нужно узнать где ты. Я не приду за тобой, я прячусь от людей в своей могиле. Я приду, пока ты веришь, я смогу. Протяни мне руку, ты не сможешь коснуться, но я запомню. Твои пальцы стучат в мою дверь, твой крик стучит в мои уши. Сколько раз я его услышу, пока в меня входит скальпель. Смогу ли я быть уверена, что это твой крик Спустя столько кадров, кто хочет нас убить снова? Беги, пока я его держу. Беги, пока он держит меня. Закрой глаза и беги дальше, дальше от поезда и тех людей, играющих в веселье. Стой. Это же я бегу за тобой, мне удалось спастись, стой же! Горячо в груди и не хватает дыхания. Ты падаешь мне на руки и я проваливаюсь в пустоту. Холодный камень, холм. Я прячусь от поезда и людей. Прячусь от белого неба. Прячусь от окон домов. Я вернусь за тобой. Я смогу. Пока ты веришь. Я приду. Ты же не будешь бояться? Я слышу твой крик
Горло больше не болит от невысказанности. Я могу пить чай с банановыми чипсами, пить новый, сто первый, чай и не вспоминать. Купить с мыслями о тебе, найти намёк в названии и заварить для того, чтобы не вспоминать. Я храню свои мысли в том самом омуте, где кипяток. Вот они кружатся крупными чаинками, раскрываются широкими листами и отдают себя в воду. Всё вода и ни к чему уже, зато горячее и горло больше не беспокоит. Что ещё горячего осталось, кроме чая. Бред горячечный, шерсть, горчичники. У меня ожоги на груди, смотри. Нет, кожа выдержала, изнутри сгорело. Комкать шерсть, раз за разом стирая с пальцев кровь. Выглядит пугающе, а мне нравится, я давно хотела. Умирать было страшнее. Умирать всю ночь и неделю после. Кривить рот в крике и вливать в себя чай, так и не вылившись в слёзы. Я оплакала нас молча, словно боясь потревожить больного. Никто не болеет, все умерли. Продолжаю кричать в себя и никто не слышит. Все у пустой постели, молчат над одеревеневшей куклой. В нашем театре больше не дают представлений, расходитесь.
Я пью чай и почти влюбляюсь. Новый февраль изменил мне и мою жизнь. Надеюсь у тебя всё хорошо и счастливо. Я пустею изнутри всё сильней, отпускаю всё дальше. Мне давно никто не делал так больно, и это не_плохо. Просто новая зарубка, новая веха, про которую я потом смогу сказать Это было мёртвым январём, после которого февраль перевернул всё с ног на голову.
Просто чувствуй себя живой, давай, покури ещё и чувствуй. Просто падение так и осталось падением. Ему не было суждено стать полётом, как бы мне не казалось.
Я всё сказала тебе, чтобы больше ничего не говорить. Я всё сделала, чтобы ты это никогда не услышала.
Я не умею прощать, я умею жить с этим. Жить с тобой не сложилось, поэтому буду с этим.
Только я так и не решила, что же мне делать с тем, что ты пахнешь моим домом и счастьем. Всё ещё. Моим.
Капли. Ты тоже их слышишь, они стучат пульсом и окрашивают мир в серый. Ни живой ни мёртвый мир. Слишком много дождя во мне, как хорошо, что и ты тоже. Ливень пробивается в мою-твою голову и затирает собой мысли. Ты почти здоров, я давно болен. Прекрати.
Моя смирительная рубашка твоего размера. Круглая комната пугает и мы держимся за цепь. Дождь зальёт и мы станем свободными, ведь ты же не чувствуешь боли? Скажи мне. Почему ты никогда не чувствовал боли?
Боль чувствуется всегда.
Твой взгляд такой безумный, что я вижу его в зеркале. Словно сквозь окна ты смотришь на мир моими глазами и я падаю к тебе с крыши из каждого отражения. Каждый раз. Пора бы уже захватить с собой вина, сколько можно на трезвую голову, всё равно потом не могу вспомнить. Не могу забыть.
Капли стучат всё чаще. Ты не выйдешь отсюда, я не войду. Цепи слишком длинные, давно запутались узлом, и мы не смогли выбраться. Зачем ты в моей голове? Зачем ты только в моей голове? Ненавидь меня сильнее, ты никогда не уснёшь, я уже не смогу проснуться.
Вчера ко мне вторглись и заставили дышать в пакетик. После успокоительного забега по личкам скайпа я обрела способность писать не только на капслоке и больше, чем одну букву.
А мне просто прислали умыл и оценили то, как я пишу. Оценили весьма лестными словами и прочими приятностями. Я недоумённо подёргала глазом на монитор, перечитала умыл ещё раз до этого момента, не поняла и начала читать дальше. А дальше мне предложили поучаствовать в создании мюзикла. В плане написания текстов. После некоего зависания я поняла, что дёргаются у меня уже два глаза и делают это нифига не синхронно, что неудобно и мешает. Потому отчаянно зажав шифт я ринулась бегать по потолку, скайпу и прочим поверхностям. Спасибо всем, кто ответил, выдержал бессвязный монолог, погладил по голове и дал конфету)
Внезапно оказалось, что мои тексты считают годными не только автор умыла, но и ещё. Ничего, завтра я об этом снова забуду и буду расписывать ручку словами в прежнем режиме. Внезапно оказалось, что мне написал достаточно известный человек. Как обычно, всё прошло мимо и я никого не знаю х) Внезапно оказалось, что в выходные я еду в Москву и встречаюсь лично, чтоб обговорить.
Внезапная ночь, половину которой я провела с вот такими ОО глазами у остывающего чая.
Я досмотрела доктора. В частности Рождественский эпизод. ОНИ ОХРЕНЕЛИ такое снимать и показывать к Рождеству? С праздником, дорогие зрители, порыдайте, пусть мечты сбываются.
Доктор седьмого сезона странный доктор, старый доктор, озлобленный и, одновременно, чрезмерно сентиментальный. Ходит, вжавшись в плечи, смотрит исподлобья и плачет над своей болью перед древним богом. Доктор бледнеет, стареет и покрывается ошибками, как морщинами, что всё лицо в них и с изнанки проступает горестными потёками. Бесконечно пытается спасти спутницу, мир, вселенную, маленький городок. Оступается, кривится от боли, хромает чем-то изнутри тянущим. Изредка вспыхивает отчаянной весёлостью, которая бывает у тех, что идут до конца. У тех, кто знает, что там страшно и одиноко, но не хотят никого брать с собой. Бесконечно хоронит себя, близких, память. Дважды умершая девочка спасает умершего доктора на его могиле, в его склепе для того, чтоб потом присутствовать при его смерти и спасти его снова.
Сезон-кладбище, сезон надгробий и поражений, сезон-прощание.
Сегодня я разучилась выражать себя через слова. Пишу и стираю. Пишу и стираю. Рассыпаю буквы с клавиатуры, раскладываю знаки, не несущие смысла, прорисовываю картинки, не отражающие меня. Сколько есть слов в этом мире этого языка? Почему сегодня я беру самые неподходящие? Словно неудачливый фокусник, запускаю руку в волшебный цилиндр и не могу предугадать заранее, что же я из него достану. Может то уши кролика так не вовремя? Может бархатистые отвороты сомнений? Может шерстяная изнанка души? Всё не то. Телефон наполнен голосами, которые я не хочу слышать. Скайп полнится предложениями, которые я не смогу принять. Не в этот день.
Сегодня мы сидим на кухне вдвоём, курим и пьём чай. Сегодня я хожу по квартире одна и вспоминаю. Сегодня нас так много, мы говорим о судьбе и мироздании.
Сегодня весь день сонный и мимо. Не успела уснуть утром и бегала бегала. Зато у меня теперь запасы для крафта неистощимы и комната вполне пещера с драконом. Петь песни туману, а потом болеть горлом и недосыпом. Неплохой размен, ящитаю.
Меня сегодня усиленно возили по моим делам, а потом я долго гуляла человека вдоль реки. Белое-белое молоко начинается с сугробов и заканчивается небом. Мы стояли на мосту между двух миров и видели только друг друга и деревянный островок с перилами.
Отпуск всё не заканчивается и я скоро начну наслаждаться, а не искать ещё заказов _как_же_так_я_не_работаю_целый_день_
Во вторник поеду за всякими новыми штуками по ремонту.
Сегодня ездила на недорепетицию, попробовали меня с больным горлом распеть. Им понравилось. Угрожали закармливать мороженым и отбирать лекарства.
Много много всего происходит каждый день. Столько людей, будто меня обмакнули в проявитель и все сразу оооо, кто у нас тут, а давайте знакомиться. Много людей прошлого. Много из возможного будущего.
Тут должна была стоять какая-то подходящая по настроению песня, но мне стало лень
Приехала домой. Конечно же я не съездила куда мне там надо было.
Конечно же мы катались.
По ночной дороге, что иногда внезапно появлялась из тумана. По облачному небу, среди мерцающих звёзд. Нас кружили блуждающие огни, что выныривали из белого молока, где их совсем не ждёшь. Иногда навстречу нам проносился почти неразличимый одинокий всадник с парой световых мечей. Это прекрасно. Я безумно люблю дороги, поездки. Ночные дороги я люблю до сбившегося вздоха, до щемящего чего-то в груди. Дорога, скорость и музыка. Мы о чём-то говорили, хохотали, как сумасшедшие, пели. Потом он выключил магнитолу и я пела ему протяжные песни в туман и редкие огни. В машине было тепло и пахло кофе. Тепло для меня и зёрна кофе в мешочке для запаха. Я, а как иначе, захотела чего? Конечно же. И мы поехали в любой крупный город за капучино навынос. Любой и крупный сперва планировался как Москва, но потом оказался другим. Что сделаешь, эти огни в тумане куда угодно вас могут завести.
Мы кружили по городу, что заколдован когда-то давно. На нас выплывала то красная стена древнего кремля, то белые крутые бока лавры. Старые кособокие дома с резными наличниками являлись неспешно и только частью целого. Обязательно что-то было поглощено туманом. Отчего город казался живым, таинственным и полным теней.
Невыразимо прекрасно. Как порождение мифов. Как песня с самой высокой башни. Как долгий тревожный крик. Как длящийся над домами гул колокола.
Словно в дыму боя, в красном угаре наступления вперёд вырывалась то одна башня, то другая запугивала чёрным провалом бойницы. Мутные багряные фонари нагнетали атмосферу клубами чёрно-алых разводов, словно кровь, пропитавшая белёную скатерть. Старый город был грозным воином в коническом шлеме. Он закрывался нерушимыми стенами, молился в старых церквях и хранил души, укрывая их в своих широких и грубых ладонях.
Каменные двухэтажные дома и узкие юркие улицы отчего-то напомнили мне Петербург. Возможно схожестью архитектуры, возможно мистичностью момента, возможно зыбкими отражениями огней над головой, не знаю.
А потом мы стояли в ночном лесу. Я пила свой кофе, пела небу и, кружась, собирала плети тумана на сарафан. Это так странно, звуки то глухие и вязкие, то звонко разлетаются к верхушкам деревьев. Руки погружаются в молочную взвесь, будто стираются ластиком до локтя. Не начисто, остаются контуры, старые карандашные наброски на серой бумаге. Сарафан покрылся бисеринками из серебра и мерцал в растворённом свете фар. Серебро на чёрном.
И снова дорога, скорость, редкие отпечатки строений мимо нас и музыка. А потом, почти дома, много разговоров о том, что могло бы быть. О том, чего никогда не было. О том, чего ни за что не будет. Мы объехали почти всю страну, создали империю, улетели на необитаемый остров. Много писали ручками в блокнотах и рисовали на песке. Почти построили замок и стали в нём привидениями. Почти разрушили время и сосчитали слонов, что стоят на черепахе.
Я дома. Пахну духами, сигаретным дымом и кофе. Туманом, огнями и дорогой. Я очень люблю ночные поездки. Люблю скорость под музыку и летящий асфальт под колёсами. Но больше всего я люблю возвращаться.